большая тёрка

Большая Тёрка / Мысли / Личная лента lordglyk /

lordglyk

23 мая 2010 в 22:48

Пачку белых бумаг в моей руке колышет ветер

публицистика

Пачку белых бумаг в моей руке колышет ветер. Майский холод пробирает до костей, и я зябко кутаюсь в свою черную куртку. Навстречу идут парень с девушкой:
- Возьмите, пожалуйста, - говорю я им. Я всегда говорю «пожалуйста». Потому что это мой ограничитель собственной вежливости. Иногда хочется скомкать бумажный листок, взять очередного прохожего с равнодушными глазами за волосы и засунуть ему его в рот, заставить разжевать и проглотить. Но я говорю «пожалуйста» и это останавливает в первую очередь меня. Я чертовски вежлив, потому что людям достаточно взглянуть на клоуна с белым плакатом, стоящего около чёрного решетчатого забора университета, ни к селу, ни к городу начинающего петь революционные гимны и выкрикивать лозунги, чтобы ускорить шаг и пройти мимо нашего небольшого пикета.
У всех у них странный извиняющийся взгляд, словно им стыдно за что-то. За что вам стыдно, проходящие мимо?
Я протягиваю листовку идущей мимо женщине
- Возьмите, пожалуйста!
Та обходит меня сбоку и делает отклоняющий жест рукой.
- Вы знаете, о чём она? – спрашиваю я. Спрашиваю внезапно грубым, срывающимся, жёстким голосом. Может быть, именно поэтому она остановилась. – У вас есть дети?
- Да… - отвечает она, всё еще пребывая в сомнении. Я буквально вижу её подрагивающие мышцы правой ноги, готовящиеся продолжить шаг. Может быть, она ожидает, что я предложу ей новый вид детского шампуня или ещё что-нибудь из набора шагающих торговцев.
- Вы знаете, что вводится платное образование и медицина и, что за получение знаний вашими детьми придётся заплатить хорошую сумму?
- Нет, я не знала… - на её лбу проступают морщины, а глаза внезапно становятся серьёзными и внимательными, она поворачивается ко мне всем телом и делает шаг, став чуть ближе ко мне и моим убеждениям.
- Возьмите и прочитайте, - я отдаю листовку и делаю шаг назад. Наша задача сегодня - информирование, а не агитация. Люди должны получить сначала знания и решить: являются ли они достоверными или нет. Только тогда мы можем начинать активный призыв к участию. Агитация. Распространение информации с целью привлечения людей в движение.
Молоденькая журналистка канала «Сити-ТВ» берёт у меня интервью. Я не могу сосредоточиться. У неё красивые слегка раскосые карие глаза и острое лицо. Пряди её длинных каштановых волос развивает ветер, и они слегка касаются моего лица. Я чувствую запах её духов, сладковатый, но не приторный, а с цитрусовой кислинкой. Мне так и хочется впиться поцелуем в её шею, чтобы почувствовать сладость кожи, и чтобы этот аромат заполнил мои ноздри…
О чём это я? Ах, да, платное образование…
- …приведёт к резкому расслоению социальных слоёв. Конечно, среди нас найдутся новые Ломоносовы, но скажите мне… - я делаю эффектную паузу, хмурю брови, поднимаю руку с вытянутым напряжённым указательным пальцем и пристально гляжу в её глаза: - Вы бы хотели жить во времена Ломоносова?
- Нет, - говорит она негромко и улыбается. – Спасибо!
- Мне было приятно, - отвечаю я, разворачиваюсь и иду на остановку, чтобы раздать листовки там.
Вижу троицу, стоящую в тени за остановкой. Вы вряд ли обратили бы на них внимание. Чтобы их заметить, необходимо прожить свою юность в каком-нибудь криминальном микрорайоне, где обычным молодёжным развлечением является гоп-стоп. У них серые хмурые лица, у одного оцарапана щека. Они слегка притаптывают ногами, когда разговаривают друг с другом хриплыми голосами. У них тяжёлые взгляды людей, привыкших к насилию.
Я твёрдым шагом подхожу и говорю:
- Привет пацаны!
Все трое вцепляются в меня взглядами. Этот момент самый важный. Необходимо обвести взглядом всех троих, тело держать расслабленным, а голос должен быть уверенным и спокойным.
- Вы в курсе за закон, по которому сейчас вводится платное образование и медицина?
Один из них молча мотает головой. Я протягиваю листовку.
- Тут всё написано, почитайте. У вас у кого-то есть дети?
Двое кивают.
- Платный детский сад стоит от 8 до 14 тысяч рублей. Мне кажется, что в правительстве сидят чересчур охуевшие лоси, если считают, что мы просто так можем выложить эти деньги, как вы считаете?
Один из них начинает вчитываться в текст листовки, второй присоединяется к нему, а третий кивает мне.
- Подумайте, - бросаю равнодушно я. – Вы можете присоединиться к тому движняку, который происходит, чтобы остановить действие этого закона.
- Мы подумаем, - отвечает самый старший из них в серой кепке.
Сегодня, благодаря этим ребятам, кто-то в автобусе лишится телефона или бумажника. Но сейчас они для меня более близки, чем некоторые из друзей, считающие бедного человека виновником собственных несчастий, а платное образование – благом для развития общества.
Размышляю о том, как бы я мог провести эти полтора часа. Посмотреть фильм. Посидеть в интернете. Да и хотя бы просто почитать. Читать книги – это одно из моих любимых хобби. С восторгом вспоминаю о сборнике рассказов Хемингуэя, лежащего в моём рюкзаке. В этом сборнике рассказы, которых я ни разу не читал, и я очень счастлив. Какого дьявола я вообще делаю здесь? Денег мне вполне хватает. Я вполне могу позволить себе питаться в ресторане, отдыхать в клубах и не думать ни о чём.
Я вспоминаю хемингуэевские строки из пьесы «Пятая колонна»:
«Ты работаешь, чтобы у всех был такой хороший завтрак. Ты работаешь, чтобы никто не голодал. Ты работаешь, чтобы люди не боялись болезней и старости; чтобы они жили и трудились с достоинством, а не как рабы».
Я ускоряю шаг. Пачку белых бумаг в моей руке колышет ветер. Он растрёпывает мои волосы, отбрасывает их назад. Я иду против ветра и мне чудится, что это ветер предстоящих перемен.

59 комментариев

sedoysov

24 мая 2010 в 05:59

Оглянись, о чём ты? И медицина и образование давно платные!

5 комментариев

Ziriael

24 мая 2010 в 12:55

lordglyk, и как в таких условиях увеличивать рождаемость?!

16 комментариев

Baryshnya-Sasha

24 мая 2010 в 15:01

lordglyk, вы верите в то, что делаете и говорите? или все же есть червячок сомнения, что все это напрасно в нашем обществе, которое с ленцой протягивает руку к листовке, которая так и останется замусоленным кусочком бумаги в кармане?

33 комментария

lordglyk

24 мая 2010 в 15:25

Baryshnya-Sasha, я часто на вопрос "вы верите в..." отвечаю, что не религиозен :). А вообще, конечно у меня был этап сомнений. Под конец этого периода я писал:

Ты должен сделать добро из зла, потому что его больше не из чего сделать. (Эпиграф к роману Аркадия и Бориса Стругацких "Пикник на обочине")

Кто бы мог подумать, что тупой фильм Бондарчука, сделанный по гениальному произведению Стругацких "Обитаемый Остров", даст такую пищу для ума, что я сидел, тупо уставившись в экран, еще десять минут после того, как погасли титры. Пока меня не выгнала уборщица. Знаете, если в СССР существовали Стругацкие, значит он априори не может быть плохим государством.

Если честно, четверть фильма проспал. Не видел, как убили Гая или как были сметены в войне 90% всех войск Саракша. Но конец меня поразил очень сильно. Впрочем, слушая рассуждения Колдуна из племени мутантов, я уже стал внимательнее прислушиваться к тому, что говорилось в фильме. Не знаю, может быть я больше визуал, и мне необходимо было увидеть это на экране или просто, когда читал произведения мысли были не те. Не так сильны. Все же в статье я буду использовать оригинальные фразы из произведения, уже переосмыслив их после просмотра фильма.

"Вы хотите нарушить это равновесие. Что ж, это возможно. Это в ваших силах. Но спрашивается - зачем? Кто-нибудь просит вас об этом?" - спращивает Колдун. Спрашивает Максима. И спрашивает меня.

Я думаю о том равновесии, которое есть сегодня. Ведь если народ спокойно относится к тому, что кто-то один наживается за счет другого, то кто я, блять, такой, чтобы в это вмешиваться?!!! Какая нахуй пропаганда?!!! Если бы сейчас не было кризиса, то никто бы и не думал о какой-то политической активности. А та политическая активность, которая ведется сегодня - это всего лишь таже самая борьба за власть, а не за людей. За что сражался Максим? Он сражался ни за власть. Он просто не мог по другому. Его совесть заставляла его так поступать. Также, как моя совесть заставляет меня день за днем занимать активную политическую позицию в левом движении.

Что же, Колдун говорит об этом Максиму:
- Нетерпение потревоженной совести! Ваша совесть избалована постоянным вниманием, она принимается стенать при малейшем неудобстве, и разум ваш почтительно склоняется перед нею, вместо того, чтобы прикрикнуть на нее и поставить ее на место. Ваша совесть возмущена существующим порядком вещей, и ваш разум послушно и поспешно ищет пути изменить этот порядок. Но у порядка есть свои законы. Эти законы возникают из стремлений огромных человеческих масс, и меняться они могут тоже только с изменением этих стремлений... Итак, с одной стороны - стремления огромных человеческих масс, с другой стороны - ваша совесть, воплощение ваших стремлений. Ваша совесть подвигает вас на изменение существующего порядка, то-есть на изменение стремлений миллионных человеческих масс по образу и подобию ваших стремлений. Это смешно и антиисторично. Ваш отуманенный и оглушенный совестью разум утратил способность отличать реальное благо масс от воображаемого, - это уже не разум. Разум нужно держать в чистоте. Не хотите, не можете - что ж, тем хуже для вас. И не только для вас. Вы скажете, что в том мире, откуда вы пришли, люди не могут жить с нечистой совестью. Что ж, перестаньте жить. Это тоже неплохой выход - и для вас, и для других.

Ясно было, что Колдун считает Максима умным, но капризным человеком, действующим скорее по прихоти, чем по необходимости. Это было обидно. Максим был, конечно, странной личностью, но себя он не щадил и всегда всем хотел добра - не по капризу какому-нибудь, а по самому глубокому убеждению. Конечно, сорок миллионов людей, одураченных излучением, никаких перемен не хотели, но ведь они были одурачены, это было несправедливо...

Колдун продолжает:
- Совесть действительно задает идеалы. Но идеалы потому и называются идеалами, что находятся в разительном несоответствии с действительностью. И поэтому, когда за работу принимается разум, холодный, спокойный разум, он начинает искать средства достижения идеалов, и оказывается, что средства эти не лезут в рамки идеалов, и рамки нужно расширить, а совесть слегка подрастянуть, подправить, приспособить... Я ведь только это и хочу
сказать, только это вам и повторяю: не следует нянчиться со своей совестью, надо почаще подставлять ее пыльному сквознячку новой действительности и не бояться появления на ней пятнышек и грубой
корочки... Впрочем, вы и сами это понимаете. Вы просто еще не научились называть вещи своими именами. Но вы и этому научитесь. Вот ваша совесть провозгласила задачу: свергнуть тиранию этих Неизвестных Отцов. Разум
прикинул, что к чему, и подал совет: поскольку изнутри тиранию взорвать невозможно, ударим по ней снаружи, бросим на нее варваров... пусть лесовики будут растоптаны, пусть русло Голубой Змеи запрудится трупами,
пусть начнется большая война, которая, может быть приведет к свержению тиранов, - все для благородного идеала. Ну что же, сказала совесть, поморщившись, придется мне слегка огрубеть ради великого дела...

И я размышляю вместе с Максимом над той правдой, которая в словах Колдуна. Совесть. Именно совесть не дает мне спокойно жить, когда я вижу несправедливость. Именно мои идеалы говорят мне, что нужно что-то делать, в корне менять систему. Но, когда все начиналось, то и мыслей не было об обмане, шантаже, насилии, грабежах и тем более убийствах. А сегодня я отношусь к этому спокойно, как к инструменту для достижения цели. И я готов к тому, чтобы вместе с Максимом покраснеть от злости и зашипеть: "- Массаракш... Да, массаракш! Да! Все именно так, как вы говорите! А что еще остается делать? За Голубой Змеей сорок миллионов человек превращены в ходячие деревяшки. Сорок миллионов рабов...".

Во что я превратился вместе с ним со своей совестью и идеалами? В террориста?
Но, в отличие от Максима уже сегодня знаю тот результат, который он достиг и, чем больше занимаюсь своей деятельностью, тем больше подозреваю, что мы идем к тому же результату.

Дурак...
Сопляк...

Странник. Противник Максима. Несмотря на то, что они на одной стороне и хотят развития общества, они видят разницу в методах. Странник скорее либерал, а Максим самый настоящий революционер. Социалист в самом лучшем смысле этого слова, который ставит свои идеалы и свою совесть единственным критерием своей жизни и жизни окружающих.

Мне понравилась разница в поведении Странника в конечной сцене между книгой и фильмом . В книге слишком спокойно описана реакция Странника на разрушение результатов его двадцатилетней работы. В фильме Странник в гневе. Он орет в злобном отчаянии: "...кто вы такой? Кто вы такой, что лезете не в свое дело, путаете нам карты, взрываете, стреляете, - кто вы такой?"

В фильме злобная толпа вырывается на свободу от контроля башен. Тряпки на их лицах делают их похожи на современных Антифу, ТИГРов, НБП, АКМ и прочих "левых". Скорее всего это был направленный пиар против левых движений от Бондарчука. Они громят лаборатории, грабят здания, убивают людей. Это толпа, вышедшая из под контроля. Я смотрю на это и думаю, этого ли я хочу?

Какая цель этой оппозиции? Такая же которая заявлена и в книге. Когда Максим спрашивает об истинных целях борьбы, ему отвечают:
"...большинство в штабе надеется когда-нибудь захватить власть и использовать башни по-старому, но для других целей. Для воспитания масс в духе добра и взаимной любви"

Вот так. Просто очередная рокировка власти. Для Максима - человека с совестью и идеалами не важно, для чего будут использоваться методы угнетения - для воспитания патриотизма или гумманизма. Он против самого насилия над личностью. Он не приемлет целей этой борьбы и уходит из оппозиции. Также, как я вашел из нее. Среди оппозиции я не нашел ни одну, которая бы действовала исходя из совести. Везде во главе стоят политики, которые просто добиваются власти или способствуют тем, кто жаждет передела собственности, раскачивая лодку мира.

И вроде Максим действует правильно, но Странник осуждает поведение Максима:
"- Ты многое забыл, - проворчал Странник. - Ты забыл про передвижные излучатели, ты забыл про Островную Империю, ты забыл про экономику... Тебе известно, что в стране инфляция?.. Тебе вообще известно, что такое
инфляция? Тебе известно, что надвигается голод, что земля не родит?.. Тебе известно, что мы не успели создать здесь ни запасов хлеба, ни запасов медикаментов? Ты знаешь, что это твое лучевое голодание в двадцати
процентах случаев приводит к шизофрении? А? - Он вытер ладонью могучий залысый лоб. - Нам нужны врачи... двенадцать тысяч врачей. Нам нужны белковые синтезаторы. Нам необходимо дезактивировать сто миллионов
гектаров зараженной почвы - для начала. Нам нужно остановить вырождение биосферы..."

И я в очередно раз задумываюсь. КТО Я ТАКОЙ?!!! Могу ли я действительно судить людей по собственной совести. И не получится ли из меня тогда второй Гитлер или Сталин? Скажите, дорогие революционеры, правильно ли мы поступаем? Действительно ли общественная собственность на средства производства - это лучшая основа для экономики? А может капитализм? Или может быть вместо демократии нужно использовать тоталитарную систему правления?

Я верю в свои идеалы, потому что мне уже больше ничего не остается.

Я знаю и верю, что лучшая экономика, которая обеспечивает справедливое распределение производимых благ и обязательное удовлетворение природных потребностей человека.
Я знаю и верю, что лучшая политическая система власти - это та, которая учитывает мнение КАЖДОГО человека в принятии важных государственных решений.

А еще я знаю, что самым главным в этом являются человеческие отношения. Неважна какая будет экономическая или политическая система, если людьми будет управлять жадность, эгоизм, безжалостность, равнодушие, то она зараннее осуждена на крушение. И скажите мне, КАКИЕ башни нужно уничтожить, чтобы в конце концов исправить ЭТУ ошибку человека, а не какой-нибудь системы?

Я, перефразирую Максима, и скажу в конце:
"Я буду делать то, что мне прикажут знающие люди. Если понадобится, я займусь инфляцией, безработицей, голодом. Если придется, я буду взрывать банки и парламент... Но свою главную задачу я знаю твердо: пока я жив, никому не удастся нажиться на чужом горе, или быть настолько богатым, чтобы покупать души и тела других людей".

32 комментария

Baryshnya-Sasha

24 мая 2010 в 18:29

lordglyk, хм, неустойчивый момент: откуда знать, что «знающие люди» не окажутся тем же «новым сталиным и гитлером»? То есть на себя ответственность брать Максиму не по силам, но за «знающими» он готов идти? Но не окажется ли он в дураках?

Нельзя ведь ничего знать наверняка, собственная совесть и честь — вот на что и можно полагаться. А вопрос «кто я такой, чтобы решать», так он давний — вспомним Раскольникова. Разве вопрос не в том: готовы ли вы взять ответственность за свои взгляды и поступки и РЕШАТЬ ЗА ДРУГИХ (да‑да, без этого никак), или вы не можете этого сделать. А если нет — значит остается закрыться в квартире, выключить телевизор и интернет и запастись ромом и сборниками японской поэзии.

31 комментарий

SpecNaz1k

28 мая 2010 в 14:39

lordglyk, Сказать почему отворачиваются,почему кажется что им стыдно?

Стыдно за то, что они, по идее должны были взять листовку, вчитаться, осмыслить написанное и вступить в ваше движение(или не ваше, без разницы) -но не сделали этого, потомучто знают, что ничего изменить не смогут.

Отворачиваются‑потомучто понимают, что это всё бесполезно и не хотят в очередной раз слышать «охи и ахи» как всё плохо.

Правый руль запретить хотели? хотели, и сделали практически, еще 2–3 стадии и занавес опуститься.

Были митинги, выступления, бунтовали города- и что, помогло? ПАЗИК с Омоном, и всего делов.

Тут поможет?-нет, не поможет.

Вернемся к платному образованию- думаете всем всё‑равно?-нет, не всё равно. НО сделать ничего никто не сможет.

Краснорубашечники сотнями тысяч выступают на демонстрациях, парализуют движение в городах — и каков результат?- никакой, сотни убитых, тысячи раненных; а это чьи‑то семьи, дети,родители.

От того что 150 миллионов человек скажет -«мы против платного образования»! наше движение наз‑ся «Мы против!» изменится что‑то? нет. Ответ будет примерно таким: Закон принят. расходитесь.

Проблема в том, что реальность такая реальная, что она кажется нам нереальностью.

1 комментарий